Двухтысячные в русском хип-хопе запомнились прежде всего расцветом того, что впоследствии получило ироничное название «пацанский рэп». В нём странным образом соединились жизнь в провинции или на периферии мегаполисов с её эстетикой родных районов и подъездов, лиризм, вполне традиционные ценности (типа дружбы и семьи), социальная критика, а также наркотики различной степени тяжести. Главным лирическим героем такой музыки действительно был архетипический для России «пацан» – обычный парень, который, тем не менее, способен пережить столкновение с несправедливым окружающим миром – и это делало его крутым.
Для развития такой музыки был особенно важен импульс из регионов, прежде всего — из Ростова-на-Дону, который дал русскому рэпу «Касту» и «Басту». Чуть позднее, в конце нулевых начали писать и об «уральской школе» в рэпе – известной своим юмором, самоиронией, гораздо меньшей серьёзностью в текстах. Одной из первых уральских групп, получивших известность за пределами своего региона, стали «EK-Playaz» (с их хитом «Валера»), которые читали довольно безобидный и забавный рэп без мата. Позднее к ним добавятся «Worna Brazass», которые в своем творчестве в полной мере соединят «пацанские» темы с иронией.
Во второй половине нулевых процессы «иронизации» на Урале продолжатся – возникнет группа «АК-47», у которой практически нет серьёзных тем или заявлений на фоне кумара, а затем и рэпер-мистификация «Сява», в котором манера поведения, читка, интонации и поведение будут созданы искусственным путём, – шутки ради. На фоне успевшего обрасти клише русского рэпа того времени гиперболизированный образ гопника нулевых, который не стесняется называть свой альбом «Гоп-рэп», действительно выглядел эффектно и живо, хотя и топорно.
Хотя каждый из этих исполнителей обладал собственным лицом и особенностями преподнесения материала, все они, несмотря на обилие юмора (которому часто приписывают освободительный заряд), находились в рамке того самого «пацанского рэпа». Содержательно и лирический герой, и общие мотивы композиций, оставались теми же, что и до них, лишь незначительно подвергаясь косметическим изменениям.
Однако, правды ради, стоит сказать, что у Worna Brazass были эпизодические попытки уйти от этого, например, используя довольно неожиданные метафоры («Детвысад») или вовсе меняя главного героя на неудачника («Огуречик»; но даже там «я так-то нормальный, но мне не везёт»).
Однако в контексте этой сцены существовал и другой способ создания комического эффекта — не стилизации и гиперболы уже существующих персонажей, а пародии в смысле несоответствия двух планов произведения — того, как говорится о чём-то, и того, о чём говорится. Этот способ взял в оборот проект «Птицу ЕМЪ», уже давно не существующий, но когда-то снискавший популярность, несмотря на отсутствие каких-либо усилий по его продвижению.
«Я НЕ ЗНАЮ ПАРНЯ СЛАЩЕ – Я ХОЧУ РАБОТАТЬ ЧАЩЕ»
«Птицу ЕМЪ» тоже появился из недр Урала второй половины 2000-х, в Екатеринбурге, но корни его идут от совершенно другого типа музыки. Его создатели – Александр Ситников и Николай Бабак – прежде всего являлись участниками группы «4 Позиции Бруно», экспериментально-электронного проекта, созданного в начале десятилетия.
Первые годы своего существования «Позиции» были известны лишь в очень узких кругах, но к концу нулевых к ним начинает приходить признание за пределами Екатеринбурга: «Очень Вкусный Человек» выходит на лейбле «Восход», принадлежащий Артемию Троицкому, их хвалит Оупенспейс (будущая Кольта), о них довольно много пишет журнал «Афиша» и другие медиа. Соответственно, внимание к их сайд-проекту «Птицу ЕМЪ» было привлечено до выпуска официальных записей — ещё до выхода альбома они были выдвинуты на премию «Степной Волк» — примечательно, что в номинации «Нечто».
«Птицу ЕМЪ» изначально возник как шутка, завязанная на любовных историях, где протагонистами были гомосексуалы — скорее в качестве элемента неожиданного и комического в клишированных песнях о любви.
Вышедший в 2010 году дебютник под названием «Птицу СЪЕМ», который сразу же получил положительные оценки медиа и слушателей, тем не менее, расширяет пул персонажей — к геям добавляются школьники и работники офиса — те, кого раньше практически не существовало в русском рэпе до этого. Ведя повествование от первого лица, «Птицу ЕМЪ» ломают и цельность лирического героя русского рэпа, посвящая каждую историю своему персонажу и его истории. Вместе с этим они демонтируют протагониста русского рэпа нулевых — какого-никакого, а все же героя — и ставят на его место неудачника, человека, страдающего от того, какой он есть, у которого нет сил ни справиться с окружающей реальностью, ни ответить обидчикам.
Показательно, что про «Птицу СЪЕМ» написал и gay.ru — и это, вероятно, единственный случай, когда там появилась рецензия (притом довольно доброжелательная) на русский хип-хоп, обычно подчёркнуто-гомофобный.
Хотя музыкально первый альбом действительно напоминает русский рэп того времени, отношение группы к сэмплируемому материалу предполагает бо́льшую иронию – не только за счет очевидности и эффекта узнавания некоторых сэмплов и вставок – «Борода», где сразу же читается мелодия «Superstition» Стиви Уандера (хотя на самом деле это кавер-версия Александра Градского); «Слёзы Пацана», где изменённый кусок из «Lithium» Нирваны включается на строчках «Режь вены в ванной под very best Нирваны»; «Трудовоэ», где телефонный рингтон из «Кино» плавно перетекает в бит самой песни и обыгрывается в припеве («Кино» – «Нам с тобой»; сравните с использованием сэмпла той же группы в «Пачке сигарет» «Легального Бизне$$’а», а также общее настроение трека «старой школы» и строчки типа «Зажжётся ли Россия от хип-хоп идей или будет дальше слушать, как поёт очередной гей»).
Множество персонажей предполагают способы их раскрытия. Одним из таких способов (вероятно, самым эффективным и запоминающимся) становится разность интонаций – именно поэтому «The Flow» напишет (правда, применительно лишь к последнему альбому, но эта особенность наблюдается на всех релизах группы), что «выражения и интонации здесь значат больше, чем флоу и прочие рэп-атрибуты».
Это можно назвать «нарративным рэпом», но никак не литературным — литературности в их текстах очень мало, а морали и героизма (в отличие от того же «пацанского рэпа») и вовсе никаких нет. Поэтому все попытки персонажей изменить себя («Хэллоу, Стренжир», «Катарсис») или положение вещей вокруг заканчивается провалом: мир пацанского рэпа, хоть и с перевернутой перспективой, остаётся таким же, каким был: крутые остаются крутыми, а неудачники — неудачниками.
«ВАМ ЕЩЁ КАЖЕТСЯ, ЧТО Я ЛОХ – А ЕСЛИ ВДРУГ ОКАЖЕТСЯ, ЧТО Я БОГ?»
«Птицу ЕМЪ» действительно мог бы запомниться одноразовой (но оттого не менее хорошей) шуткой, однако созданный в их первом альбоме мир начал жить своей жизнью, а персонажи — эволюционировать и меняться. Мимикрия под «пацанский рэп» (многие исполнители которого к тому времени в полной мере войдут в поле популярной культуры) сменится большей стилевой разнородностью и более самостоятельным звучанием, которое лишь по инерции будет отталкиваться от русского рэпа.
На «Давай Забудем о Морали», который вышел двумя годами позже, группа гораздо охотнее обращается к популярной музыке, сэмплируя «ресторанщину», поп рубежа 90-х и 00-х и мешая их с драм-н-бейсом и прочими формами танцевальной электроники. В какой-то момент их песни сами начинают походить на вывернутые наизнанку поп-треки с убойными припевами, состоящие из простейших рифм («Это далеко не каприз – закодируйся плиз» в «Пьющей»; «Вам кажется, что я лох – нет, а если вдруг окажется, что я бог?» в «Великомученике Голобородько Толике»; «Он – Чужой, Он – Плохой» вообще напрямую отсылает к популярной песне «Гостей из будущего»).
Но одновременно с сохранением комического элемента всех историй с персонажами «Давай Забудем о Морали» происходят необратимые изменения – они уже не просто существуют в статичном мире, терпя унижения и удары судьбы, а начинают осваиваться в нём, пытаться не только и не столько выживать, а жить. В своих слабостях они пробуют искать силу, они отстаивают и защищают свою идентичность.
«Давай Забудем о Морали», вероятно, потому и является самым сбалансированным альбомом проекта — ему удалось запечатлеть важный переходный момент от раннего «Птицу СЪЕМ» (довольного наивного и нарочито веселого) к более мрачному «Доброму Чувству». Последний, ставший их третьим и заключительным альбомом, будет очень далёк от того, что группа делала в начале своего пути.
Музыка для «Доброго Чувства» писалась вместе с Антоном Клевцовым, другим участником «4 Позиций Бруно», что сильно отразилось на звучании альбома – более кислотном, мрачном, всё меньше напоминающим мажорные мелодии первых двух. Это совпало с тем, что и само пространство «Доброго Чувства» стало серьёзнее — смех там если и присутствует, то скорее в виде совсем уж чёрного юмора.
Персонажи песен становятся гораздо более нездоровыми, а вследствие этого — жестокими и опасными. Одни заставляют людей расшибать себе головы о пол («Крысоловы»), преподаватели детсада увозят детей в лес в неизвестном направлении («Дорожная»), любитель тараканов запускают кучу насекомых в поезд к пассажирам («Поезд в Предвкушении Стоит»).
У воспетых в первых альбомах неудачников появляются черты патологического мазохизма, своё состояние и положение их уже не особо волнует, либо даже нравится (как в случае с «Наноничтожеством»). В последнем интервью группы «Метрополю» эта эволюция сформулирована лучше всего: «Дальнейшее развитие героев «Птицы» не имеет смысла и как будто невозможно. Битых лохов там больше не нужно, сумасшедших тертых калачей тоже. Последние вообще заглянули туда из «Позиций» — вот и навели там свои порядки».
Одновременно с выпуском «Доброго Чувства» в 2014 году «Птицу ЕМЪ» прекратит своё существование – в том же году у их основного проекта «4 Позиции Бруно» выйдет первый студийный песенник «Я Заказан», который начнёт новую веху в развитии группы. В какой-то момент сайд-проект стал популярнее самих «Позиций», это, вероятно, не очень нравилось и самим участникам — «Птицу ЕМЪ» всё же оставался «шуткой», какой бы чёрной она не была – и в довольной короткой, но увлекательной истории была поставлена точка.
Спустя два года после распада группы один из слушателей создаст петицию, где будет просить вернуть «Птицу ЕМЪ», правда, подписантов у неё окажется менее 50, и никакого эффекта она не возымеет. Но написанное там простым и наивным языком выражает то, что трудно выразить по-другому (орфография сохранена): «когда мне плохо морально я слушаю их и мне становится лучше.а когда мне хорошо я слушаю их и мне становится еще лучше.верните птицу емъ.у вас отличное чувство юмора пацаны все дела.спасибо заранее».
Леонид